Рецензия на книгу: «Людей не спасти» Бен Пуркерт

Сет Таранов, молодой еврейский рассказчик остроумного дебютного романа Бена Пуркерта «Людей спасти невозможно», — это то, что на идише называется «шлемиэль»: врожденный неумелый неудачник, неудачник, неуклюжий человек. Дело не в том, что он постоянно что-то ломает, хотя взятый напрокат Range Rover под его присмотром действительно сильно разбивается. Он неуклюжий человек, потому что он настолько полон решимости сделать все для себя простым и беспроблемным, что не обращает внимания на реальность. Возможно, неудивительно, что он работает в рекламе.

Сомнительная заявка Сета на славу – это написание отмеченного наградами слогана для бренда подгузников для взрослых («Трусики на каждый день для героя повседневности») – достижение, которое он изо всех сил пытается повторить. Поскольку он стремится к такому подтверждению, которое может дать только безупречный слоган, он дрейфует. Он встречается с коллегой Джози в офисе босса; по настоянию матери он отправляется в поездку по программе «Право рождения» в Израиль; он направляется в Талсу, чтобы предлагать лозунги некоммерческой организации по борьбе с раком простаты. «Я верил, что простата может стать большой», - скептически размышляет он.

Разумеется, любому столь бесцельному и неопытному человеку суждено возмездие. Но Сет может на время избежать неизбежного, потому что у него есть более неотложные кризисы. Его увольняют из нью-йоркской рекламной фирмы, а затем он устраивается на работу бариста в низкооплачиваемую элитную кофейню. Он теряет Джози — и, что еще хуже, она теперь встречается с бывшим коллегой по прозвищу Мун. Он красивый, образованный и грубый парень, который «имел привычку привлекать к себе густые стаи стажеров, как мусорная баржа, кишащая чайками». Двигаясь дальше, Сет влюбляется в коллегу-бариста по имени Рамия, талантливого, но проблемного художника. Но нравится ли она ему на самом деле, или ему просто нравится играть в ее спасителя или делиться с ней запасами таблеток, регулирующих настроение?

Подпишитесь на рассылку «Мира книги»

Сюжет, который следует за этим, охватывает множество мест, включая поездку по спасению Рамии, а также посещение ортодоксального еврейского дома, реабилитационного центра, казино и многого другого. Пуркерт — поэт и бывший рекламный копирайтер — работает в знакомой традиции. Его предками являются такие люди, как Тедди Уэйн, Джошуа Феррис, Сэм Липсайт и Гэри Штейнгарт, каждый из которых написал дерзкие и забавные сатиры на семью, рабочие места и вышедшую из-под контроля мужественность. Эта толпа писателей поколения X, в свою очередь, была вдохновлена ​​похожими на Шлемеля героями Сола Беллоу и Филипа Рота. Сет не так маниакально одержим сексом, как Портной, но он все равно живет в тени Портного.

Поправка Пуркерта к комическому роману о мужчине и ребенке в кризисе, как следует из названия, заключается в том, что он в конечном итоге менее готов прощать ошибки своего героя и более скептически относится к тому, насколько таких людей, как он, можно реабилитировать. Натура Сета – спасать людей, которые не просили о его доблестных усилиях: «Я хотел воспитать этот талант и защитить ее от мира и его огромного флота мерзких мужчин», – думает он о Рамье. Но у Сета есть определенная подлость, которую он не принимает во внимание, и со временем повествование усложняется самообманом, рационализаторствами и откровенной ложью Сета. Он пишет какую-то вариацию «Я солгал» практически так же часто, как пишет «Я сказал».

Зачем тратить время на чтение на такого парня? По той же причине, по которой вы могли бы поддержать Рота или Штейнгарта: Пуркерт может быть крайне забавным наблюдателем мужских слабостей, тревог двадцатилетних и современного рабочего места. Сексизм Муна намеренно вызывает угрызения совести. Женщина-израильский солдат в Тель-Авиве закатывает глаза, глядя на все его существо: «Вы, американцы. Ты всегда плачешь, или тебя рвет, или и то, и другое». Мальчишник становится кризисом морали, веры и идентичности: «Посещение стриптиз-клуба было похоже на посещение Израиля, подумал я. Оба были морально сомнительными местами. Оба раскроют то, кем я был или мог бы стать».

Но самые острые комментарии — и смешные, и серьезные — касаются рекламного бизнеса. Сета соблазняет похвала, сопровождающая хорошо продуманный слоган. Но лозунги по своей сути редукционистские и обычно ложные. («Все бренды — ложь», — говорит ему Джози, к его негодованию.) Последствием любви Сета к упрощениям является отказ воспринимать многое серьезно. Вступая в трезвый разговор об иудаизме, он резко заявляет: «Я выдумал кое-что о том, насколько сложна вера, как многого она требует от нас. Это казалось правдой.